Охотничьи сказки

Екатеринбургский этнограф и заядлый охотник Семен Дмитриевич Краснов более трех десятилетий своей жизни посвятил тому, что собирал необычные воспоминания, истории, или, как говорят на Урале, сказки своих друзей и коллег по охотничьему ремеслу. Многое из записанного им можно отнести к выдумке чистейшей воды, как, к примеру, убитые одним выстрелом пять куропаток или поверженный ударом приклада охотничьего ружья медведь-шатун. Однако ряд историй и свидетельств очевидцев заслуживают внимания, поскольку приоткрывают завесу тайны над неизведанным до сих пор миром уральской тайги.

Екатеринбургский этнограф и заядлый охотник Семен Дмитриевич Краснов более трех десятилетий своей жизни посвятил тому, что собирал необычные воспоминания, истории, или, как говорят на Урале, сказки своих друзей и коллег по охотничьему ремеслу. Многое из записанного им можно отнести к выдумке чистейшей воды, как, к примеру, убитые одним выстрелом пять куропаток или поверженный ударом приклада охотничьего ружья медведь-шатун. Однако ряд историй и свидетельств очевидцев заслуживают внимания, поскольку приоткрывают завесу тайны над неизведанным до сих пор миром уральской тайги.

На протяжении столетий из уст в уста передаются сведения о так называемых заповедных местах, которые наиболее обильны дичью и таежным зверьем. Согласно поверьям, владеет этими местами хозяин тайги, именуемый у коренных народов Свядун или Звягун. Это таинственное существо будто бы помогает охотникам, которые его чтут и оставляют для него в заповедных местах подарки - соль или сахар, буханки хлеба или соленья. Однако хозяин тайги способен и наказать алчного охотника.

Так, в северных районах Урала бытует история об одном зажиточном крестьянине, жившем в начале XX века в деревеньке Суслове Этот состоятельный мужичок однажды по весне направился в тайгу на медведя. Найдя берлогу, он поднял медведицу и троих ее детенышей, убил всю медвежью семью и с добычей вернулся домой. Наутро другого дня его растерзанное тело домочадцы обнаружили на подворье. Неподалеку от погибшего крестьянина был найден красноватый помет, который зовется у местного населения мумие. По преданию, такие следы оставляет после себя хозяин тайги. Узнавшие о смерти жадного крестьянина односельчане догадались, что это Звягун наказал его за истребление беспомощных малышей и их матери.

Спасшийся из топи

Совсем другая история приключилась с близким другом Семена Дмитриевича - Андреем С. Осенью 1986 года Андрей с группой сослуживцев на армейском «уазике» отправился за куропатками на Еланские болота. Охотники не раз бывали в тех местах и потому непроходимые топи не пугали их. Случилось так, что Андрей вскоре потерял из виду других охотников, оступился и в следующее мгновение почувствовал, как его затягивает холодная вязкая жижа. Положение становилось безвыходным: на его крики никто не отвечал, а вокруг не было ни травинки, ни ветки, ни кустика, за который можно было ухватиться и, удерживаясь таким образом на поверхности, дождаться помощи. Вот он сделал последний вдох и с головой ушел в топь.

А в следующее мгновение какая-то неведомая сила сжала его и выдернула из болота. Андрей пришел в себя только через несколько минут и увидел, что сидит на земляной кочке, а к нему прыгают с кочки на кочку напуганные сослуживцы, которым он вскоре и рассказал о своем чудесном спасении. Внимательно осмотрев место, где едва не случилась трагедия, охотники увидели несколько комочков мумие и сразу вспомнили легенды о хозяине тайги. Никогда не веривший в существование Звягуна Андрей уже на следующий день приехал на болото и оставил для своего спасителя в благодарность мешок сахара и мешок соли.

Глухариный царь

К охотничьим сказкам относится известная с XVIII века на Урале легенда о глухарином царе. Согласно поверьям староверов, селившихся вдоль реки Яик, существует особая птица-глухарь, которую можно изловить только на Святки. Принесенный на токовище и привязанный красной нитью к дереву, глухариный царь созывает к себе своих сородичей, которые и становятся легкой добычей счастливого охотника.

Жившие обособленно староверы издавна считались самыми искусными охотниками, знавшими множество секретов, лишь малая часть которых дошла до современных любителей таежной охоты. К примеру, для зимней охоты перед восходом солнца староверы произносили на снег особый наговор, умывались заговоренным снегом, обсыпали им верхнюю одежду, затем катали снежки и кидали их в ту сторону, куда собирались идти за добычей. Часто используя в своем ремесле нож или рогатину, староверы совершали тайные ритуалы и с этим орудиями промысла. Так, идя на медведя с рогатиной, следовало предварительно обмазать ее заговоренным жиром молодой нерожавшей медведицы. Если же орудием охоты становился нож, то накануне вечером холодное оружие прокаливалось на открытом огне, затем трижды обливалось елевой руки холодной колодезной водой и пряталось под подушку, на которой спал охотник. Ложась в постель, охотник читал заговор и, более ни с кем не разговаривая, засыпал.

Кузнец-колдун

До начала Первой мировой войны у охотников-староверов не было принято ходить на зверя с винтовкой. Для этих целей они мастерили луки и особой конструкции арбалеты, которые отличались удивительной дальностью и точностью стрельбы, а также разной пробивной способностью. Металлические наконечники изготавливались охотниками особым способом, секрет которого был ими заимствован у древних псковичей и новгородцев, охотившихся в северных лесах. Однако существовали мастера-кузнецы, которые имели славу колдунов, выполнявшие «потайные» заказы охотников.

К таким мастерам относился Иван Кречет, живший в небольшой деревеньке Ши-пелово, неподалеку от Екатеринбурга, в первой половине прошлого века. По воспоминаниям старых охотников, еще в пятидесятые годы XX столетия к нему шли промысловики - кто за заветным ножом, кто за особым пятигранной формы наконечником для стрелы. Молодое поколение охотников отливало у Кречета специальные пули, которые всегда попадали в цель.

После смерти кузнеца-колдуна жители окрестных поселков приходили к нему на могилу, чтобы набрать земли, которую заворачивали в тряпицы и брали с собой на охоту в качестве амулета. Подобный амулет долгое время хранился и у Семена Дмитриевича Краснова, неизменно принося ему охотничье счастье.

Мертвый охотник

Еще одна легенда связана с мертвым охотником. Лет двести назад один умелый и удачливый охотник ушел зимой в тайгу за добычей, да так там и замерз. С тех пор его призрак, обитающий в заброшенных зимовьях, появляется в вечерние и предрассветные часы, требуя от охотников поделиться с ним добычей. Несмотря на жутковатый налет этого предания, встретиться с мертвым охотником у промысловиков считается большой удачей, сулящей богатую добычу. Однажды воочию убедиться в правдивости этой сказки довелось и самому Семену Дмитриевичу. Зимой 1992 года он ушел на несколько дней в тайгу. Район, куда Краснов направился, был ему хорошо знаком, а разбросанные в нескольких километрах друг от друга охотничьи сторожки, в которых всегда имелся запас необходимых продуктов, давали охотнику возможность безопасного ночлега. Проплутав первый день по тайге, Краснов вышел к одной из таких сторожек, где и остановился на постой.

Ночью охотник был разбужен странными звуками: будто кто-то прохаживается по домику, поскрипывая половицами и покашливая. Сон у Семена Дмитриевича словно рукой сняло. Он встал, зажег свечу, обошел сторожку, однако никого постороннего ни в ней, ни снаружи не обнаружил.

Тогда, вспомнив о жутковатой легенде, Краснов шутливо пообещал невидимке заплатить за проживание и со спокойным сердцем лег спать.

Следующим же утром, едва оказавшись вновь в тайге, Краснов нос к носу встретился с лисой, которую подстрелил без особого труда. Весь последующий день звери словно сами выходили на охотника. Вернувшись в сторожку, Семен Дмитриевич вспомнил о данном обещании и, положив пару добытых зайцев под лавку в крохотных сенцах, устроился на ночлег. Собираясь на следующий день домой, Сергей Дмитриевич заглянул под лавку и не обнаружил заячьих тушек - мертвый охотник забрал себе оплату постояльца...

Мир тайги богат и разнообразен не только своими обитателями, но и загадочными существами, которые пристально наблюдают за пришедшим в их владения человеком с ружьем. И от того, насколько бережным будет отношение охотника к дарам природы, зависит и расположение к нему загадочных хозяев тайги.

Класс, интересные сказки!!!

Ружьё Лебеды

Дурасов Д.

Вообще надобно сказать, что старинные охотничьи ружья били кучнее, крепче и дальше нынешних ружей...
С.Т. Аксаков
Записки ружейного охотника

Письмо

Уважаемый Дмитрий! Письмо Ваше получил. Желаю здоровья, здоровья и только крепкого здоровья, а остальное все само приложится. Да, ружья у меня есть. Вкратце о них сообщаю следующее:

1-е. Шомпольное двуствольное, пистонное ружье старинного мастера Антонина Винцентуса Лебеды в Праге. Ружье в ружейном ящике, к нему имеются все принадлежности. Стволы букетного Дамаска патинированны на коричневый цвет.

2-е. Шомпольное одноствольное ружье знаменитого мастера итальянского Лазаро Лазарино из семьи знаменитых оружейников Каминаццо. На шейке ружейной ложи - монограмма 1857 года, дворянская корона и буквы "КМГ". Ложа темного итальянского ореха с изумительной резьбой и лесной сценкой - "Благородный олень стоит во травах и цветах". Ружья знаменитых мастеров имеют немногие. Строго определенной цены на старинные ружья нет. Все зависит от случайных обстоятельств, знания своего дела и благородства человека. Я в прошлом паровозный машинист. Участвовал в Великой Отечественной войне, был ранен. С того времени я инвалид, дальше своего приусадебного участка ходить не могу. Извините за небрежно изложенное письмо. Болезнь терзает меня и путает мысли.

Жду Вашего приезда. С охотничьим приветом - Максим Максимович ".

http://i47.fastpic.ru/big/2013/0428/...d816611103.jpg

http://i46.fastpic.ru/big/2013/0428/...1e631e4651.jpg

http://i46.fastpic.ru/big/2013/0428/...979b7a4c33.jpg

Приезд

В городок я приехал вечером. Улица оказалась на самой далекой окраине. Я нашел домик Максима Максимовича и постучался. Ставни были плотно закрыты, свет нигде не горел, дом казался пустым и заброшенным. Минут через десять за забором кто-то заворочался, и меня спросили:

- Кого нужно?

- Максим Максимовича! Это Дмитрий из Москвы приехал! Он должен знать! - радостно закричал я.

Дверца приоткрылась, я увидел закутанную в платок фигуру в шинели.

- Проходите...

Я быстро юркнул за ворота и спросил:

- Максим Максимыч дома? Он не спит еще? Простите, что так поздно побеспокоил...

Странная фигура ничего не ответила. Мы молча вошли в холодные сени с тускло светившей лампочкой, коры*тами, разнообразно висевшими на стенах, лавкой, на которой стояло ведро с плавающим резным ковшиком. Фигура согнулась в три погибели и исчезла за ситцевыми занавесками. Оглянувшись, я шагнул следом. Маленькая светелка была жарко натоплена. У стены виднелась узкая железная кровать, на ней лежал, укрывшись знакомой шинелью, худой и бритоголовый старик. Больше в комнате никого и ничего не было.

- Вы, товарищ, раздевайтесь, - сказал старик. - Вон там, за занавеской, вешалка.

Я снял куртку и опустился на некрашеную табуретку у кровати.

В гостях

Мы пристально посмотрели друг на друга... Старик, глядя на меня, очевидно, соображал, тот ли я, за кого себя выдаю? И точно ли мне можно верить?

- Не думал, не гадал, что вы, товарищ, так скоро, так внезапно приедете... - сказал наконец Максим Максимович.

- Мне многие старые охотники пишут и интересуются моими ружьями, но никто еще сюда не приезжал, вот вы какой ловкий...

"Неужели он тут совсем один?" - неожиданно подумалось мне.

- Разве вы один живете?

- Есть еще сестра Ольга Максимовна! - коротко ответил Максим Максимович.

- Она у меня больная и всего боится. Вот и вас испугалась, говорит: "Он нас не зарежет ночью из-за твоих ружей-то?" - Максим Максимыч вопросительно глянул на меня.

Я обернулся и успел заметить мелькнувшую за шторкой голову старухи, смотревшую с детским испугом. Мне поскорее захотелось кончить дело и уехать.

- Так ведь за ружьями моими приехали? - спросил вдруг Максим Максимыч.

- А я замечательно бьющее ружье мастера Антонина Винцентуса Лебеды в Праге не продам! Умру вот скоро, так вам сестра продаст, а я, пока жив и существую, не отдам! Не отдам! - заволновался Максим Максимыч и, тяжело дыша, сел на кровать.

Больная коленка была замотана теплым шарфом, старик кряхтя поднялся и ушел за занавеску. Он долго звенел ключами, отмыкая кладовку, что-то ворчал, передвигая рухлядь, сестра ему помогала. Наконец Максим Максимович вышел с ящиками. С нетерпением я бросился навстречу и раскрыл ящики. В ящиках лежали, мягко утопая в тисненом зеленом бархате, два изумительных старинных ружья. В отдельных углублениях льдисто отсвечивали шомпола из черного полированного дерева, резные пороховницы, коробочки для пистонов из полупрозрачного рога...

- Какие раньше случались охоты! - воскликнул Максим Максимович.

- Много мы натешились забавой благородною с милой моей лебедушкой...

Я невольно оглянулся - старик прижал к груди и ласкал ружье Лебеды. Я тщательно осматривал другое. Очень легкое, прикладистое, с изящной ложей, словно светящегося изнутри итальянского ореха, покрытого тем особым, старинного секретного рецепта лаком, который не сходит и не стирается столетиями, длинным граненым стволом, чеканным, обронной работы, курком, змейкой закрученной охраной на спусковом крючке, загадочной полустертой надписью мастера - ружье прильнуло к моим ладоням и, казалось, отогревалось и оживало от долгого сна в ящике.

Я осторожно положил ружье на место. Старик неохотно передал мне "Лебеду".

С двумя массивными, дивного букетного Дамаска стволами, темно-вишневой ореховой ложей, с большими, причудливо изогнутыми курками, черного дерева шомполом и резной спусковой скобой - ружье было необыкновенно красиво. Спокойное достоинство, скрытая сила, гордое сознание собственной значимости были девизом этого замечательного оружия. Я близко поднес его к лицу и с наслаждением осмотрел каждый миллиметр поверхности.

http://i46.fastpic.ru/big/2013/0428/...f00e6e5128.jpg

http://i47.fastpic.ru/big/2013/0428/...6037db2e97.jpg

http://i47.fastpic.ru/big/2013/0428/...c1e4054e1e.jpg

http://i47.fastpic.ru/big/2013/0428/...7d38d13eb0.jpg

На ружье было множество мельчайших трещинок, отметинок, едва заметных глазу ложбинок, металл потемнел от времени, узоры кое-где забились пороховым нагаром и остатками ружейного масла. Можно было представить, сколько утренних и вечерних зорь встретил с ним Максим Максимыч на вальдшнепиной тяге, сколько было пройдено лесными буреломами и в поле заснеженном первой порошей, по топким болотам, среди зарослей тростника и бесконечных камышовых стен... Старик сделал знак посмотреть под кровать, там стоял окованный белым железом сундук. Вытащив его на середку комнаты, я открыл заскрипевшую крышку и увидел, что сундук туго набит различными мешочками и коробочками. Под внимательным взглядом Максима Максимовича я стал осторожно развязывать мешочки, раскрывать коробочки.

http://i48.fastpic.ru/big/2013/0428/...e2aff69bb1.jpg

http://i48.fastpic.ru/big/2013/0428/...38c3bf5f92.jpg

http://i46.fastpic.ru/big/2013/0428/...64b4bbecbc.jpg

Чего только не было в сундуке! Мельчайший, жемчужный, еще царской выделки дымный порох, позеленевшие пистоны, дробь и картечь всех номеров и самого высшего сорта, войлочные пыжи, прокладки, кожаные пороховницы и роговые дробовницы, ошейники для со*бак, поводки наборные, плетеные арапники! Два тяжелых мечевидных клинка для медвежьей охоты мастера Егора Самсонова в Туле, медный рог-валторна, стальные английские пулелейки и костяные манки для птиц, позолоченная рюмка-посошок и толстого стекла штоф с надписью: "Здорово, братцы-стаканчики! Каково поживали?" - и ответом: "Пей, дружище, пей! Увидишь чертей!" Великолепный, желтой тончайшей кожи ягдташ, расшитый разного цвета ремешками и шнурками, лежал на самом дне, рядом пропитанные жиром кожаные болотные сапоги "заколенники", меховые варежки, башлык из верблюжей шерсти и...

- Спать пора, - вздохнул Максим Максимыч и моргнул. Глаза у него совсем слипались.

Я схватился за кошелек. Максим Максимыч взял деньги и, стараясь не глядеть на ружье, пододвинул мне ящик с ружьем Лазаро Лазарино.

- Никогда его не любил! - сказал он нарочно брезгливо.

- Уж слишком красиво для охоты настоящей, ломко и прихотливо...

Прощание

Утром я очнулся от пристального взгляда. Вздрогнув, я поднял голову и увидел старуху. Она молча протянула мне красное яблочко.

- Спасибо, что приехали... - сказала старуха. - Нам пишут, а приехать никто не хочет, жалко им себя, в такую даль ехать... А у нас похороны дороги. И тому дай и другому - все деньги, а откуда нам их взять? Это я его уговорила ружье продать... - горячо зашептала она, боязливо оглядываясь.

- Верно! - вдруг раздался голос. - Я бы ни за что не продал!

- Слышали? - сказала старушка и, покачивая головой, побрела в комнаты.

Я живо проглотил яблоко и пошел за занавески. Максим Максимыч сидел у стола и что-то писал. Уви*дев меня, он поставил точку и протянул листок. Я взял и начал читать:
ЛЕБЕДА
"Лебеда " моя, лебедушка,
"Лебеда " моя пистонная,
Что давно висишь на гвоздике,
Точно лента похоронная ?
Что замки твои фигурные
Потемнели, запылилися,
Что стволы твои зеркальные
Топкой ржавчиной покрылися?
А бывало, в лето знойное,
В зиму, в осень непогодную
Ты служила службу верную,
Теша удаль благородную.
И твои удары гулкие
В поле ветром разносилися,
И под меткими зарядами
Дупель с вальдшнепом валилися.
Не один приятель в зависти
Звал тебя "проклятой пушкою",
А теперь висишь без дела ты,
Бесполезною игрушкою...
Знать, у старого хозяина
Горем силы падломилися,
Примахались руки крепкие,
Резвы ноги подкосилися.
В душу холодом повеяло,
Смяла сердце непогодушка,
Оттого и ты заброшена,
"Лебеда" моя, лебедушка...

- Неужто это вы написали? - только и мог выговорить я.

Максим Максимыч улыбнулся:

- Возьмите на добрую память о старом охотнике!

Через полчаса я попрощался и вышел. Старик с сестрой стояли на пороге и махали мне вслед. Прошло два месяца, и я получил посылку из городка. В большом, тщательно обшитом парусиной ящике лежало ружье Лебеды и клочок бумаги с крупными, нетвердо написанными буквами:

"Уважаемый товарищ! Максим Максимыч умер. Я его похоронила. Может, ему сейчас легко? Ружье, по последнему желанию покойного, предпосылаю вам. Берегите его - уж очень он его любил, привык и дорожил им. Прощайте, дай вам Бог счастья и здоровья!"

Иностранное охотничье обозрение

Во Франции весь охотничий мир находится в настоящее время в сильнейшем волнении. Дело в том, что там... охота обложена налогом, и всякий, желающий охотиться, обязан купить право охоты, т.е. охотничий билет стоимостью 28 франков.

http://i58.fastpic.ru/big/2014/0105/...77530c4b05.jpg

В настоящее время некто Шавуа представил на рассмотрение комиссии проект, в котором предлагает для увеличения государственных доходов отменить налог в виде охотничьих билетов и взамен этого обложить налогом от одного до двух франков каждое охотничье ружье.

Комиссия вопреки ожиданиям отнеслась к проекту вполне сочувственно, но, конечно, встретила сильную оппозицию в лице всех здравомыслящих охотников. И в самом деле, мыслимо ли допустить такую меру в стране, где дичь осталась почти в одних заповедниках? Еще у нас в России такой налог, пожалуй, мог быть применен с пользой для средних губерний, в которых охота не есть предмет промысла, но там, где дичь почти наперечет, облегчение налога может повести к полнейшему и повсеместному истреблению дичи и к совершенному упадку охоты. Поэтому неудивительно, что охотники собираются сами противодействовать гибельному влиянию такой меры, если последняя пройдет в парламенте. Во французском охотничьем журнале (Chasse illustree) появилось нечто вроде воззвания к охотникам. «Мы надеемся, — пишут там, — что проект Шавуа будет отвергнут палатой в видах сохранения дичи и соблюдения общественных интересов, но если проекту суждено сделаться законом, мы, истинные охотники, сами сумеем отстоять свои права и оградить дичь от грозящего ей уничтожения. Мы соберемся в общества, образуем кружки, поставим сторожей, сделаемся бдительнее жандармов и не пропустим в свои владения ни одного чужого человека. Пусть тогда шайки беспощадных истребителей дичи, которым проект Шавуа открывает возможность вытоптать все места и перебить всю дичь поголовно, — пусть они идут тогда и на проезжие дороги и считают, много ли там осталось еще воробьев!»

Сильные толки идут во Франции и о волках. Оказывается, не у нас одних они хозяйничают, но и у цивилизованных французов деревенские жители часто видят в своих хлевах и даже жилищах этих непрошеных гостей. Разница только в том, что... мы, кажется, более и более сживаемся с выходками хищников, и толки, возникшие было об их истреблении, в настоящее время совершенно затихли. Совсем не то видим у решительных, подвижных и деятельных иностранцев. Впрочем, об этом мы поговорим поподробнее в следующий раз, а теперь скажем несколько слов об охотах.
Во Франции за последнее время прибавилось очень много псовых охотников-дам благодаря некоему доктору Б., изобретшему новый способ лечения — охотой... От всех болезней, которыми могут только страдать наши деликатные дамы, у него теперь одно целительное средство: дама жалуется на полноту — прописана охота, от худобы — охота, от полнокровия — охота, от малокровия — охота. И это новое лечение действует изумительно на нежных, прекрасных пациенток, и доктор Б. день ото дня все больше входит в моду.

http://i58.fastpic.ru/big/2014/0105/...61e60f7248.jpg

Вообще угасавшая было псовая охота, как и у нас, вступает во Франции в свои прежние права. Нечего и говорить, с каким сочувствием встречается это возрождение охотниками. «Грустно было нам, — пишет один из них, — смотреть на заспанную, вялую молодежь, прогуливающую свои бессильные, дряблые телеса по городским бульварам, — молодежь, все радости которой исчерпываются удачно сшитым и ловко сидящим платьем, вся гордость которой заключается в победе над жалкими будуарными героинями. Как же не порадоваться нам, что наконец молодые люди стали все более и более пристращаться к здоровым, полезным упражнениям и утрачивать свою женоподобность?! Теперешняя молодежь уж много свежее и крепче, чем десять лет тому назад, и потому нельзя не поблагодарить дельных псовых и ружейных охотников, сумевших-таки увлечь наших юношей прелестями охоты...»
С., живущий на улице Бурбон, в воскресенье 1 сентября, усталый, измученный, рассерженный, голодный, с двумя какими-то жалкими пташками в печально болтавшемся ягдташе, возвращался вечером домой, забыв себя и все на свете. Не менее плачевный вид имел и Медор. Понуря голову и вытянув язык, он еле волочил ноги за своим хозяином. Вдруг С. остановился за кустом и, отправив ту секретную обязанность, которая не чужда ни одному из смертных, начиная от короля и кончая последним из его подданных, мирно продолжил свой путь. Не успел он отойти и сотни шагов от куста, послужившего ему «местом уединения», как навстречу ему попался жандарм и потребовал охотничий билет. Нимало не смутившись таким законным требованием, С. вынул свою бумагу и... остолбенел при виде лоскутка билета. А жандарм пришел в сильнейшее негодование. Напрасно доказывал С. строгому блюстителю порядка все резоны, напрасно убеждал его дойти до рокового куста и убедиться лично в бывшей полной исправности охотничьего билета — жандарм остался непреклонен и составил протокол, руководствуясь тем, что половинка билета не составляет целого и не может, следовательно, заменить его.

http://i59.fastpic.ru/big/2014/0105/...ca4c00981b.jpg

Таким вот несчастьем кончается список несчастных случаев на охоте. Везде видна беззаботная, живая, веселая натура француза, не могущего надолго останавливать свое внимание на печальных фактах, не умеющего тянуть длинную, заунывную, тоску нагоняющую песню.

Приведенный анекдотический рассказ ясно свидетельствует о том, как придирчивы иногда бывают французские лесные и полевые сторожа. Зато и охотники не пропускают случая подшутить над своими строптивыми надсмотрщиками. Так, например, недавно в ландах (низменность на юго-западе Франции. — Ред.) пять охотников-приятелей усердно старались наполнить свои охотничьи сумки. Вдруг видят они вдалеке сторожей и вмиг бросаются бежать что есть мочи. Один отстал от товарищей и, ища убежища, как белка, вскарабкался на верхушку самого высокого дерева на виду у жандармов. Те с хохотом стали под деревом.

— Ну-ка, приятель, слезай с своего насеста! Попался, как кур во щи!
Охотник, преспокойно и удобно усевшись на суку, не обращал никакого внимания на это нелюбезное приглашениe, как будто оно не к нему относилось.
— Послушайте, вам говорят: слезайте! — кричали жандармы. — Не уйти вам, не надей*тесь!
Охотник глух и нем. Не двигаясь с места, вынул он из своей сумки кусок хлеба и начал преаппетитно его кушать; затем из того же вместилища вытащил заветную флягу, отпил из нее, по-прежнему ничего не видя и не слыша, что происходило внизу.
Блюстители перестали смеяться. Один из них в порыве гнева полез на дерево, не щадя ни рук, ни своего новешенького, с иголочки, мундира. Добравшись кое-как до верхушки, он резко и повелительно произнес:
— Ваше имя?
— Для чего это? — вежливо и смиренно спрашивает охотник.
— Для составления протокола о нарушении законов об охоте.
— Да я и не думал нарушать их, вот вам моя бумага! — и показывает охотничий билет.
Жандарм совершенно уничтожен.
— Он по билету! — крикнул он своим товарищам.
— Так зачем вы там сидите? — обратился к «осажденному» сторож.
— А это уж моя привычка: я каждый день так отдыхаю.
— А имена ваших товарищей?
— Ни одного из них не знаю.
— Есть ли у них билеты?
— И это мне совершенно неизвестно.

Сторож, весьма недовольный, слез с дерева и принялся осматривать свое платье, изрядно-таки поврежденное непривычной гимнастикой.
Такими-то «штучками» разнообразят французы-охотники свою жизнь, оставаясь вечно юными, вечно шалящими школьниками.

«Природа и Охота». Январь, 1879 г.

Спасибо авторам темы.Очень интересно.