Штучное оружие

Штучное оружие. Журнал "Охота и рыбалка" №12(56) декабрь 2007

В числе элиты

Степан Бобров: «Пёрде» (James Purdey & Sons), «Голланд-Голланд» (Holland & Holland), «Хауптманн» (Karl Hauptmann), «Фукс» (Fuchs), «Босис» (Luciano Bosis)... Эти имена можно назвать легендарными. Оружие такого класса является не только средством достиже*ния охотничьих задач. Когда видишь на охоте человека с таким оружием, пусть даже обычного дедушку-егеря, человек сразу возносится до небес. Не потому, что он позволил себе дорогую покупку, — оружие может быть сделано ещё в дореволюционные времена и попасть к владельцу случайным образом, но потому, что статус оружия мгновенно повышает охотничий статус человека. Владелец нового ружья или заслужен*ного, с сыпью в стволах и вековым стажем, обладает культовой вещью.
В этом номере мы закрываем рубрику «Другое мнение». За 10 встреч с читателями журнала мы постарались максимально информативно и откровенно рассказать о своей работе, о специфике российского рынка товаров для охоты и спорта, о доступном для наших покупателей ассортименте. Вы узнали мнение не только сотрудников группы компаний «Охотник», но и независимых экспертов, известных спортсменов-стрел*ков, охотников, наших иностранных партнёров. Мы благодар*ны всем, кто так или иначе принял участие в этом проекте.
Охота, ружья, оружие для охоты, ружьё, патроны В XIX веке, в период расцвета производства штучного оружия, его называли символом успеха, роскоши и благополучия. Сейчас это ещё более закрытый клуб. Если мы посчитаем количество штучных стволов, вы*пускаемых в настоящее время в мире за год, то полу*чим число приблизительно от 700 до 1000 изделий. Примерно 120 стволов приходится на «Голланд-Голланд», 100 делает «Пёрде», 50 —«Хауптманн», 150 — весь Ферлах, 300 — итальянцы.... До 1000 единиц эксклюзивного оружия в год на весь мир! А в одной России людей, которые могут позволить себе такую покупку и являются охотниками, на порядок больше. И с каждым годом штучное производство сокращается, количество стволов в предложении уменьшается. На изготовление оружия такого уровня уходит от года до трёх лет. К некоторым гравёрам попасть просто нельзя, потому что они уже старенькие и к ним уже стоит оче*редь из клиентов. Соответственно, если будешь деся*тым, есть шанс, что не успеешь... А никто подобное сделать не может. Не случайно ружья «Пёрде» сравни*вают со скрипками Страдивари и Гварнери.
К сожалению, в России до недавнего времени фак*тически отсутствовала культура понимания этого ору*жия, а культура вторичного рынка, являющаяся для Европы нормой, отсутствует до сих пор. Людям стран*но, что карабин или штуцер может радовать своей кра*сотой и безотказностью не только их самих, но и их сына, и даже внука, которые по достоинству оценят такое наследство. Для нас, группы компаний «Охот*ник», очень важно, чтобы человек, который имеет воз*можность приобрести штучное оружие, захотел его купить не просто потому, что это дорого. Нам важно, чтобы он понял, что это имеет под собой огромное количество пластов: культурных, эстетических, исто*рических, социальных.
Андрей Смирнов: В моём понимании штучным ору*жием можно назвать производство, которое выпускает не более 100 единиц в год. Только выпуск такого количе*ства позволяет делать оружие с высокими критериями и технического качества, и художественной отделки, то, что французы называют «артизанальное» (от фр. «artisan» - создатель, творец).
Это необязательно мастерская ремесленника, это может быть завод, но совсем небольшой, не промыш*ленного масштаба. При изготовлении штучного ору*жия процент ручного труда максимален. На станках делаются только заготовки, не считая стволов. Стволы — очень точная вещь, их делают станочным способом, но в ограниченном количестве и с применением самого лучшего оборудования.
Высочайший уровень исполнения подтверждается не только более чем столетней историей фирм-произ*водителей, титулованными именами владельцев, но и боеспособностью оружия, исправно служащего поко*лениям охотников. В Африке у профессиональных охотников, пиэйчей (РН, Professional Hunter), какое оружие? Штуцера крупнокалиберные, в основном, 500-ки. Оружию, как правило, не менее 50 лет. Фирмы: «Огуст Лебо» (Auguste Lebeau), «Лебо-Куралли» (Lebeau-Courally), «Хайм» (Heym), «Голланд-Голланд», «Пёрде», «Хауптманн», «Дема» (Demas) — все имена серьёзные! На вопрос: «Почему не взять что-то поде*шевле?!» пиэйчи отвечают просто: «Другие не выживут; 5-6 лет, и оружие рассыпается». А этим штуцерам по 50-60 лет, часто и больше! И ведь пиэйчи покупают не новое оружие, б/у, иногда третьи-четвёртые руки. И нередко получают его в подарок от благодарного владельца, которого спасли на охоте.

Времена меняются

Степан Бобров: В конце XIX — начале XX века, что в Лондоне, что в Бирмингеме, в Зуле, в Льеже было огромное количество штучников. В то время мастера придумывали системы запирания, системы чоков, спайки стволов, пробовали разные калибры. В год вы*пускалось не 1000 стволов, а тысячи. И относительная стоимость оружия (по сравнению со стоимостью това*ров первой необходимости) была ниже. Если посмот*реть каталог Биткова за 1907 год, «Пёрде» стоил 200 рублей, а «Хайм» — 80. Гладкоствольное оружие поль*зовалось большим спросом, в основном за счёт увлече*ния английской аристократией определёнными видами охоты. В начале XX века аристократия стала бедной, т. е. как класс исчезла. И спрос также исчез, многие небольшие производители обанкротились.
Времена меняются. Сейчас больше популярно нарез*ное оружие, люди предпочитают трофейную охоту. Прошлый и позапрошлый годы стали очень тяжёлыми для производителей, потому что в связи с падением курса доллара продажи оружия в Америку сократились на 30-40%. Такие цифры даже для большого производ*ства — трагедия, а для маленького, штучного могут привести к краху. Америка уже давно является круп*нейшим рынком оружия, в том числе и штучного.
Андрей Смирнов: Сейчас оружейников сильно выру*чает Ближний Восток, где в последние годы, можно сказать, вспышка спроса на оружие. Ближний Восток всегда славился любовью к холодному оружию, каче*ственному, красивому, богато украшенному, а с недав*него времени появился значительный интерес к огне*стрельному. Вплоть до того, что многие состоятельные люди с Ближнего Востока стали финансировать и про*изводство, и разработку новых моделей. Это касается не только штучного оружия. Примером может служить известная история с «Блазером» (Blaser). Я имею в виду модель R93 DUO, которая ещё называется «Хамед» (Hamed) - по имени одного из саудовских принцев, заказавшего разработку. Хамед хотел некий особенный экземпляр оружия, фактически 2 карабина, спаянных вместе. Эта идея изначально принадлежала «Фуксу», у него есть своя совершенно гениальная патентован*ная система, которой весь оружейный и охотничий мир восхищается до сих пор: сделать карабин с двумя стволами, которые будут перезаряжаться одновременно.
Хамед обратился к «Блазеру», потому что эта фирма могла предложить на тот момент выдающуюся систему запирания, сделавшую карабин и короче, и легче. «Блазер» выполнил заказ. В результате мы имеем модель R93 DUO — многозарядный штуцер, двуствольный карабин - так можно определить характеристику этого оружия. Слово Hamed выгравировано на стволе.
Есть и другие примеры того, как желание конкретной личности иметь уникальное оружие влияет на рынок в целом. Человек захотел иметь последние два штуцера «Голланд-Голланд» в знаменитом 600-м калибре «Нитро-Экспресс». Чтобы после того, как он купит, фирма больше не выпускала оружие в этом калибре. Он заплатил достаточно дорого, получил последние два экземпляра и ещё финансировал разработку шту*цера под новый патрон «700 Нитро-Экспресс», чтобы заменить 600-й. После этого фирма разработала ряд калибров по своему усмотрению: появились 400-й, 465-й «Голланд-Голландовские» калибры, но разработка 700-го была оплачена конкретным человеком.

Охота, ружья, оружие для охоты, ружьё, патроны

У нас

Степан Бобров: Российский оружейный рынок можно назвать молодым, потому что до 90-х годов XX века в течение длительного времени наши охотники не имели возможности покупать импортное оружие; так исторически сложилось. Когда мы начали работать, о штучниках вообще мало кто знал. Первые образцы реально штучного оружия, в отличие от сделанного на заводе и хорошо оформленного, мы заказали у Герда Хауптмана (фирма Karl Hauptmann). Это было опреде*лённое оружие в определённом калибре. И только потом появились индивидуальные заказы. Постепенно, очень не сразу, возник спрос на оружие, которое про*изводится непосредственно по желанию клиента, по его вкусам, задачам и специфике одновременно, у про*изводителей с вековой репутацией.
Сейчас люди, интересующиеся такого класса оружи*ем, стали интересоваться более изощрённо. Они стали понимать, зачем им это нужно, и требовать ещё более индивидуализированный подход. Ещё совсем недавно, заказывая оружие, человек лишь в общих чертах пред*ставлял себе бренды — «Голланд-Голланд», «Пёрде», «Хауптманн», «Босис», представлял, что они делают. И заказ звучал примерно следующим образом: «Я хочу вот такое». Сейчас клиент хочет внутри выбранного бренда получить индивидуально своё, то, что больше нет ни у кого. И если западные люди к этому подходили уже давно так, то наши охотники, которые могут себе это позволить, стали подходить к заказу оружия как к уникальности только недавно.
Бывает, мы с клиентом спорим относительно пара*метров заказа: отделки, неправильного, с нашей точки зрения, калибра или слишком длинных стволов. Ино*гда, конечно, переубедить не можем, но люди потом приходят и говорят: «Да, вы были правы. Зря я сделал ствол 62 см, потому что в буше это не удобно».
Часто приходится сталкиваться со стереотипами. Например, люди ошибочно думают, что гравюра берёт на себя 70% стоимости оружия. На самом деле стои*мость гравюры не всегда доходит до 50% общей стои*мости, и речь здесь идёт об исключительной гравю*ре, уникальной. В среднем доля гравюры — 20-30% стоимости. Иногда приходит человек и говорит: «Мне не нужно особых украшений. Я хочу пусть дорогое, но хорошее, рабочее оружие». Это всё равно что купить «Феррари», потому что нужно быстро ездить, а в салоне привинтить к полу табуретки. — из той же серии. Можно заказать минимальное оформление, но на оружии такого уровня оно обязано быть. Глупо брать изделие хорошего производителя и совсем его не украшать. Как украшать - уже вопрос вкуса. Есть потрясающие цветные калки, например. Сейчас наши клиенты стали понимать это, говорят: «Мне надо скромненько, неброско, но со вкусом». Можно и так.
Андрей Смирнов: Люди захотели получать оружие, соответствующее их личным критериям. Некоторые отталкиваются от технических аспектов оружия. От калибра, от специфичного сведения стволов, от специ*фичных прицельных приспособлений, систем переза*рядки — то, что человеку удобно на охоте. Но такое оружие всё равно всегда заказывается с неким художе*ственным оформлением.
Для людей, которые имеют 50-70 единиц оружия, вероятность использования того или иного экземпля*ра на охоте довольно мала. Для них оружие — прежде всего произведение искусства. В этом случае важно не только изображение на гравюре, но весь комплекс: фирма, модель, калибр, тема отделки. Всё должно быть связанно, логично. Глупо, например, делать крупнокалиберный штуцер и изображать на нём глуха*рей. Или на одной боковой доске гравировать сцену охоты, красивую, хорошо проработанную, а на другой — крупно чьи-то головы, эти вещи никак не сочетаются!
Особенная благодарность - за отзывы о нашей работе. Несмотря на завершение проекта, Вы можете по-прежнему писать нам на e-mail: ohotnik@solist.ru. И, конечно, мы всегда ждём Вас в магазинах на Головинском, на Сколковском и на Люблинской.
Последний, одиннадцатый, выпуск рубрики мы решили по*святить штучному оружию. Рассказывают Степан Бобров, президент группы компаний «Охотник», и Андрей Смирнов, вице-президент группы компаний «Охотник».
Или на одной стороне буйвол, на другой — лось. Такие ошибки раньше встречались часто.
Мы явились толчком для нескольких человек к соз*данию именно тематических коллекций. Т. е. к созда*нию коллекций не просто путём покупки готового оружия с витрины, но путём индивидуального заказа оружия с разработкой определённой темы, с изучением исторического материала, коллекций тематических с точки зрения отделки, дизайна, калибра - всего.

Охота, ружья, оружие для охоты, ружьё, патроны

Пусть будут львы!

Андрей Смирнов: Человек, покупающий штучное оружие, так или иначе вписывает своё имя в историю, потому что каждое ружьё уникально. Был, например, замечательный «Фукс» - один из первых случаев заказа тематического оружия. Мы предложили клиенту тему «Из жизни царя зверей», и он сказал: «Пусть будут львы!». Была выбрана модель оружия, идейно соответ*ствующая охоте на льва, подходящая по калибру, и в отделке использовались только львы — сцены из жизни львов, львята, львицы, прайд во всевозможных комби*нациях. Очень красиво получилось, и клиент это оце*нил по итогу.
Заказывая такое оружие, человек получает не только сам экземпляр, он получает всю историю процесса изготовления. Он видит первые эскизы, дальше, дальше, проработанные, окончательные. В финале он может показать своим гостям не только готовую вещь, но и эти документы, иллюстрирующие творческий процесс, подтверждающие уникальность изделия. Сразу становится ясно: это не куплено на полке, этого больше нигде не увидишь.
Степан Бобров: В такого класса оружии темы гравюр могут быть самыми разными, существуют и некоторые чудачества. Например, ружьё Вертаймера, владельца фирмы «Шанель» (Chanel), с «Камасутрой». Снаружи ничего не видно, а на замках и всё внутри загравировано сценами из «Камасутры».
Мы предлагаем на заказ оружие не просто с «гото*вой» гравировкой, а комплексное оформление по теме, которую придумываем сами либо придумывает наш клиент. Т. е. покупка такого рода оружия превращается из похода в магазин за дорогой вещью в продуманный, выстраданный заказ изделия, которое греет душу и сде*лано только для тебя, в некий творческий процесс.
Карабин «Викинг» (Viking), которым мы гордимся, был сделан именно так. Пришла в голову идея обы*грать в оформлении оружия тему корабля викингов — драккара. Наш русский дизайнер, художник Алёна Левашова, разработала эскизы. Потом мы выбрали производителя на Западе, потому что далеко не все в состоянии выполнить такой заказ. В данном случае изготовление было поручено фирме «Карл Хаупт-манн». Заказчику понравилось.
Другой клиент сам придумал гравюру для своего будущего штуцера. Эту гравюру специально для него дорисовал гравёр, который по утверждённому эскизу будет её выполнять на металле. Бывает, что человек схематично рисует конкретные сцены охоты, и его
наброски прорабатываются профессионалом, ложатся в основу оформления ружья. Заказывают и оружие с фотографиями своих близких. Т. е. получается не просто потрясающая гравюра, связанная с охот*ничьей сценой, а изображение конкретного человека на охоте, с его портретным сходством с этой гравюрой. Если выбор падает на гладкоствольное ружьё, часто заказчик просит изобразить свою собаку. Или, например, человек говорит: «Хочу ружьё в австрийском стиле». Берётся классическая австрийская резьба по дереву, подбирается классический сюжет.
Сейчас охотничье оружие в России к своей функции стрельбы добавляет функцию эстетическую, индиви*дуальную. Клиент выбирает сам. Здесь нет предела совершенству.

Слишком высокое качество

Степан Бобров: Штучное оружие стоит дорого, и чем дальше, тем дороже. Люди удивляются: «Дешевле купить автомобиль!» На самом деле, ничего удивитель*ного здесь нет, это общемировая тенденция стремле*ния к одноразовости. В то время как большинство фирм понижает себестоимость своей продукции за счёт сокращения ручного труда, использования недорогого сырья и увеличения объёма производства, количество изделий hand made в любой области рынка быстро уменьшается, а цена их, естественно, так же быстро растёт. Штучники, особенно крупные, факти*чески умерли. Например, английские автомобили, которые были раньше шедеврами — «Роллс-ройс», «Бентли» — они же теперь не принадлежат этим фир*мам, они проданы крупным машиностроительным концернам. То же Охота, ружья, оружие для охоты, ружьё, патронысамое касается оружия: и «Голланд-Голланд», и «Пёрде» куплены транснациональными корпорациями, скорее ради престижа, для удовлетво*рения собственного «эго». И новые владельцы зачас*тую не занимаются развитием оружейного производ*ства, к сожалению. Рано или поздно придёт другой управляющий и скажет: «Зачем мне непрофильное предприятие, рентабельность которого равна нулю?!». И всё... На плаву остаются только совсем маленькие производства — такие, как «Хауптман», «Босис», «Перуджини-Визини» (Perugini & Visini). Потому что это семейные фирмы, и их издержки — это отчасти издержки семьи. Как только производство вырастает до 50 или 100 ружей в год, нужно покупать дорогосто*ящие станки, нанимать квалифицированных людей, и инвестиции в производство становятся гораздо боль*ше, чем прибыль от продажи этого оружия, сколько бы оно ни стоило.
На самом деле разница между штучным производством и серийным, во-первых, в количестве произведённых деталей и их качестве, точности допусков; во-вторых, в дальнейшей доводке каждой детали и, в-третьих, в тщательности сборки, доводки самого оружия. Все колодки, все стволы всё равно делаются не вручную. Это всё вручную собирается.
Никакая машина не может гарантировать того каче*ства, которое обеспечивает высококвалифицирован*ный мастер, работающий на заводе много лет. У «Пёрде» трудятся поколения рабочих, так же на «Голланд-Голланде», на «Хауптмане». Но человеческий капитал, в который вложено не только умение, но и знание, в этой области всё меньше и меньше востребован, потому что оружие не может стоить бесконечно много. Оружейных школ почти не осталось, некому работать, и цена людей, профессиональных рук, большая.
Стоимость штучного оружия высока, но она инве*стируется в будущее. Исторически доказано, что ружья такого уровня исполнения живут веками, не теряя своей боеспособности и практически не падая в цене. Проблема в том, что отличие в качестве этого оружия по сравнению с серийным будет понято не сегодняш*ним покупателем, а его внуком. Но, к сожалению, большому количеству людей совершенно не интересно, будут ли их внуки пользоваться охотничьим оружием. Я стараюсь изменить такую позицию, мне кажется важным передать детям что-то помимо общедоступ*ных ценностей: активов, квартир, скважин. Оружие можно взять в руки и почувствовать связь поколений, можно гордиться - вот ружьё моего дедушки. Это важный момент. А можно — не дай бог, что случится — это ружьё реализовать фактически за ту же стоимость.

Сколько стоит бренд?

Охота, ружья, оружие для охоты, ружьё, патроны Степан Бобров: Если рассматривать покупку штуч*ного оружия с точки зрения целесообразности вложения денег, как инвестиции в будущее, важно не ошибиться с выбором производителя. Помимо качества и красоты изделия для его стоимостной характеристики имеет значение бренд. Существует выстроенная временем иерархия, исходя из которой английское оружие стоит дороже, чем итальянское, а изготовленное в Зуде дешевле, чем изготовленное в Ферлахе. В Германии на рубеже XIX и XX веков было совершенно безумное количество оружейников. И сейчас к нам часто приносят оружие, в основном немецкое, с вопросом: «Сколько это стоит?». Ответ: «Практически ничего». Или стоит смешных денег, несопоставимых с именами: с «Голланд-Голландом», с «Пёрде», с тем, чем будет через какое-то
время «Карл Хауптманн», который по сравнению с ними моложе, конечно, но это, безусловно, будет большое имя в оружейном мире.
На сегодня мы имеем результат длительного отбора, отбракованные в ходе жизни и исторической, и эконо*мической, и социальной — те бренды, которые выжили, пусть не оставшись семейными. И в этом смысле анг*лийское оружие как лидировало, так и лидирует. Это фирмы: «Пёрде», «Голланд-Голланд», «Черчилль» (E.J. Churchill), «Аткинс, Гранд энд Лэнг» (Atkins, Grand and Lang). Из бельгийцев сохранились только «Лебо-Куралли», которые сейчас поменяли владельцев, поэ*тому, наверное, через некоторое время станут лучше, и «Дюмулены» (Dumoulin) — два, один из которых под вопросом. Во Франции остался лишь «Гранже» (Granger), а было огромное количество штучников... В Австрии пока Ферлах держится. Но из 13 мастерских реально хороших — максимум 5. В Германии в Зуле есть несколько маленьких фирм и «Йохансен» (Reimer Johannsen), который в большей степени производит комплектующие для других штучников. В Италии остались «Босис», «Перуджини-Визини» и «Фабри» (Fabri). Есть некое количество в Испании, в Америке. Собственно, и всё по штучному оружию! 1000 стволов в год на весь мир.

Единственный

Степан Бобров: Заказ штучного оружия — удивительная возможность получить единственную в своём роде, неповторимую вещь, глубоко отражающую личность владельца и достойную быть переданной по наследству. Мы предлагаем нашим клиентам стать участниками создания настоящего произведения искусства, вопло*тив в металле и дереве свой творческий потенциал. Но если Вы захотите приобрести готовое оружие высо*чайшего уровня исполнения, например, в подарок, Вы тоже сможете это сделать, у нас есть из чего вы*брать. Потому что русский человек хочет иметь сейчас. Полтора года ожидания в России — всё равно что 10 лет ожидания в Европе.
Лет 6 назад я мечтал купить хоть какое-нибудь одно, даже необязательно новое, английское ружьё или ка*рабин. Чтобы оно висело в торговом зале, чтобы люди видели. Сейчас группа компаний «Охотник» может себе позволить и большее. Единственный магазин в мире, кула можно прийти и сразу купить высочайшего класса оружие одновременно разных брендов: «Голланд-Голланд», «Пёрде», «Хауптманн», «Босис», «Фукс», — это «Охотник на Головинском». Существуют фирменные магазины, в которых продаётся оружие одного произ*водителя. У нас - мультибрендовый бутик. Приходите!

Журнал "Охота и рыбалка" №12(56) декабрь 2007